Королевская шкатулка Изабелы Чарторыйской-все тайны

В Королевской шкатулке хранились сокровища, которые на протяжении многих лет были бесценны для польской истории и культуры. Большинство из них были потеряны во время Второй мировой войны. Какова была точная история сундука и что было внутри него?

По всей Европе, а также в США в начале 19 века возникла необходимость собирать национальные сувениры. На Старом континенте это было прежде всего ответом на разрушения во время Французской революции. Это усилило рост чувств к древнему, и историчность предмета стала его желанной ценностью.

Аналогичным образом, на польских землях после разделов Республики Польша в конце XVIII века некоторые из ее бывших граждан пытались сохранить общность культуры и традиций, ссылаясь на прошлое своей утраченной родины. Сувениры стали осязаемыми свидетельствами переживаний и событий. Они были связаны с сильными эмоциями, воспоминаниями, а также с конкретным смыслом. Они были связующим звеном и символом былой славы Польши, а также ее существования на карте Европы. Собирались даже предметы быта, связь с выдающимися польскими личностями чуть ли не возводила их в ранг реликвий. Это совпало с тогдашним популярным движением по распространению идеи музеологии и рождением образовательного и научного подхода к коллекциям. Важным элементом стал вопрос обнародования коллекции, а также предоставления каждому возможности соприкоснуться с произведениями искусства или новыми видами экспонатов, выстраивающими связное повествование. Благодаря этому был создан музейный контекст объекта, и предметы начали собирать с учетом их социальной рецепции.

Поэтому был предпринят ряд частных культурных инициатив по сохранению памяти о Польше. Создавались библиотеки, издавались книги, финансировались научные исследования и стипендии, организовывались многочисленные художественные встречи, пропагандировались польская литература и искусство. Были также созданы ассоциации, поддерживающие национальные научные и культурные инициативы. Это были формы общественной деятельности, разрешенные властями, занимавшимися разделом. Пионером этого движения была Изабела Чарторыйская (на фото рядом с княгиней Изабелой Чарторыйской. Автор: Казимеж Войняковский, 1796. Музей князей Чарторыйских в Кракове), важнейшая коллекционерка предметов, связанных с польской историей того времени.

Идея княгини Изабелы Чарторыйской, урожденной Флемминг (1746–1835), жены Адама Казимира Чарторыйского, создать место в память о павшей родине родилась после второго из трёх разделов Речи Посполитой. Вот что она писала об этом в своих дневниках: «В 1793 году Польша погибла!» Несколько столетий накапливались обстоятельства, которые медленно готовили эту мертвую и ужасную эпоху. Ни отвага, ни отвага не могли ее отвратить. Наиболее важные попытки защитить Родину не увенчались успехом. […] Каждый поляк, наверное, почувствовал, насколько сильны узы, связывающие нас с нашей Родиной. […] Именно тогда мне впервые пришла в голову мысль собрать польские сувениры, которые я вверяю будущим поколениям […]. Пусть эти воспоминания усладят настоящее время, пусть их век прославит возраст.

Через год после третьего раздела Изабела вернулась в свою любимую резиденцию в Пулавах Люблинского воеводства, опустошенную русскими войсками. Герцогиня начала перестраивать поместье, создав на его территории Храм Сивиллы (первоначально называвшийся Храмом Памяти или Храмом национальных сувениров) — первую в истории Польши мемориальную комнату, в которой были собраны национальные памятные вещи о королях и героях. Его название происходит от провидицы из греческой мифологии. Здание в форме ротонды было построено в 1798–1801 годах по проекту Кристиана Петра Айгнера по образцу храма Весты в Тиволи, хотя и было почти в два раза больше первоначального.

Храм состоял из двух круглых залов – нижнего и верхнего. Нижний уровень здания был доступен с берега Вислы и имел характер склепа. В комнате не было окон, что добавляло атмосферы таинственности. Его центральной точкой стал черный мраморный обелиск, посвященный памяти князя Юзефа Понятовского (1763–1813). На колоннах и стенах висели щиты в память польских героев, побед и войск.

На верхний этаж имелся отдельный представительный вход со стороны сада, над которым до сих пор красуется надпись «Прошлое будущего». В него можно попасть по широкой лестнице, которую охраняют каменные львы (подаренные царем Александром I в 1805 году). Свет проникал в зал через окулус в куполе, покрытый аметистовым стеклом. На стенах помещения располагались панопсии – декоративные мотивы, составленные из элементов оружия, знамен и вымпелов, а также гербов дворянских родов.

Ключ, которым герцогиня открыла дверь здания во время торжественного ритуала экскурсии, был разработан Генриком Иттаром. Он имеет форму кадуцея, то есть посоха Гермеса, обвитого двумя змеями. С его помощью божественный посланник мог вывести души из загробного мира. Точно так же Изабела Чарторыйская символически вывела великих поляков из забвения и мира мертвых. Стоит отметить, что Елена Радзивилл ранее получила идентичный ключ от своего Храма Дианы, построенного в 1783 году в Аркадском саду в Неборове. В пулавской версии также есть надпись на греческом языке, которая в переводе на польский гласит: «Я открываю Храм Памяти». В настоящее время этот предмет находится в коллекции Музея князей Чарторыйских в Кракове.

ЯЩИК ПАМЯТИ

Сердцем польских коллекций в Храме Сивиллы была Королевская шкатулка, содержащая безделушки, традиционно связанные с правителями и членами их семей (отсюда и название). Внутренняя планировка горницы напоминала церковный пресвитерий, а ларец служил алтарем. За ним находилась ниша, частично закрытая темно-красной занавеской. Посетители могли увидеть там организованный арсенал, который состоял из щита Яна III Собеского, мечей Владислава Ягелло и его двоюродного брата Витольда, а также саблей Яна III и Стефана Батория. Вокруг гроба также находились маршальский посох, позолоченный венок, посохи и знамена — как польские, так и захваченные у тевтонских рыцарей, — описанные Длугошем в одной из его рукописей как «Знамена прусов» (лат. «Banderia Prutenorum»).

Упомянутая шкатулка представляла собой ларец из черного дерева размерами 49х34х27 см, позолоченный, орнаментированный и украшенный драгоценными и полудрагоценными камнями. Он имел ручки в виде львиных голов, соединенных толстой цепью. Он был изготовлен в 1800 году по заказу герцогини. Гроб был поставлен на гранитный постамент и покрыт булатной тканью. Предположительно, только герцогиня могла открыть его и объяснить его содержимое.

Внутри комода четыре ящика, разделенных на отсеки, обтянутые зеленым бархатом. На крышке была инкрустирована мелкими бриллиантами надпись: «ПОЛЬСКИЕ СУВЕНИРЫ, СОБРАННЫЕ ИЗАБЕЛОЙ ЧАРТОРЫСКОЙ 1800 ГОДА». На боку ее создатель подписался: Енджей Яннаш – ювелир из Варшавы. В последующие годы шкатулка была наполнена предметами благодаря поддержке аристократических семей бывшей Речи Посполитой, в том числе: Семьи Потоцких, Сапег, Радзивиллов и Любомирских.

По переписи, проведенной в июле 1939 года, здесь находилось 72 экспоната. Мы не будем упоминать их всех (полный список можно найти в тексте Евы Чепеловой и Здислава Жигульского «Судьба королевской шкатулки из храма Сивиллы в Пулавах»). К наиболее интересным и ценным относятся: Нательный крест XVI века, т.е. нагрудный, ранее принадлежавший королю Сигизмунду I Старому (сделанный из красной яшмы, усыпанный драгоценными камнями и подвешенный на широкой золотой цепочке), массивное золотое кольцо с крупным квадратным бриллиантом, принадлежавшее этому же правителю две черные шкатулки королевы Боны 1518 года (из сандалового дерева с ониксовыми камеями, изображающими сцены из Ветхого и Нового Завета), наперсный крест Сигизмунда II Августа, открытый и предназначенный для хранения реликвий (украшенный бриллиантами, изумрудами, рубины и жемчуг) и золотой наперсный крест царицы Анны Ягеллон, называемый вдовьим крестом (с сапфирами и жемчугом).

Были еще, например, серебряный нож и перочинный ножик работы Стефана Батори, серебряные нательные часы в форме креста в хрустальном футляре первой половины XVI века работы Сигизмунда III Васы, золотое ожерелье, усыпанное драгоценными камнями. и серебряная обложка молитвенника Марии Луизы Гонзаги, часы XVIII века в золотом футляре, принадлежавшие королю Станиславу Лещинскому, четки королевы Марии Лещиньской, а также кольца, часы, различные табакерки, миниатюры, броши, камеи, ожерелья и печати, не упомянутые выше. Многие из них имели серебряные, золотые или даже инкрустированные бриллиантами элементы.

Некоторые из вышеупомянутых экспонатов герцогиня получила из Вавельской казны с согласия тогдашних хранителей, а также благодаря археологическим исследованиям, проводившимся там же в соборе. В 1791 году историк Тадеуш Чацкий открыл королевские могилы и вынес из них ценные сувениры. Некоторые из них он пожертвовал Храму Сивиллы. К сожалению, несмотря на сертификаты, выданные дарителем, не все предметы были подлинными и правильно атрибутированы. Однако суть этих сувениров заключалась не в их оригинальности. При выборе экспонатов княгиня Чарторыйская руководствовалась прежде всего их визуальной древностью и непосредственной связью с отечественной историей (пусть даже вымышленной или неопределенной). Сувениры должны были вызывать определенные чувства, напоминать о великих деятелях и событиях прошлого, которые были моментами славы Республики Польша. Таким образом, эта идея жила в сердцах посетителей Храма Сивиллы.

ВОЗРОЖДАЕМ СТАРЫХ ГЕРОЕВ

Стоит отметить, что по крайней мере однажды часть коллекции Храма Сивиллы была использована Изабелой Чарторыйской в ​​своеобразной мистической инсценировке. Летом 1809 года, через два года после создания Варшавского герцогства, его армия освободила Западную Галицию — территорию Австрии, в которую входили Пулавы, — созданную после третьего раздела. Польскую армию, направлявшуюся именно в этот город, встретила аристократическая процессия. Свидетелем этого события был в детстве писатель Леон Потоцкий, который спустя годы так описал все событие в «Отрывке из воспоминаний о моей первой юности» (Познань, 1876): «Двенадцать молодых людей ехали впереди на храбрых конях. , в панцире и гусарских стальных доспехах, с копьями или вымпелом в руке. За ними шли пешком несколько десятков граждан только что освобожденной провинции, одетых в национальные костюмы; они несли булавы, палаши и другие боевые знаки гетманов Замосца, Ходкевича, Жулкевского и Чарнецкого, маршальские жезлы, канцлерские печати, епископские посохи, знамена, бунчуки и другую победную добычу, захваченную у шведов, турок и татар. Затем молодые, красивые девы, одетые во все белое, несли на изголовьях богатые сувениры Пястов, Ягеллонов, Вас и избранных королей во главе с графинями Матушевиковной и Мировой, волосы королевы Ядвиги, извлеченные из ее могилы. Изабелла Чарторыйская, урожденная Флемминг, серьезно шла в нескольких шагах позади, в руке у нее был золотой ключик от Сибиллы.

Это зрелище было связано с важной в то время идеей театрализации и сакрализации истории. Группа участников — польские дворянские семьи — несли в процессии предметы, которые, по их мнению, возрождали дух польскости. Каждый из них стал корифеем памяти о своей Родине. Поэтому они одевались в соответствующие костюмы, напоминавшие моменты польского великолепия, а молодые дворянки несли артефакты из Царской шкатулки так же, как драгоценные реликвии носят на подушках в процессии.

Вопреки надеждам многих поляков, эфемерное Варшавское герцогство не превратилось в независимое государство, охватывающее территорию бывшего Речи Посполитой. После поражения Наполеона, согласно положениям Венского конгресса 1815 года, большая часть его земель, включая Пулавы, перешла к России. Из них было создано автономное Королевство Польское. В течение следующей дюжины лет сокровища Пулав оставались в безопасности.

МЕЖДУ ВОССТАНИЕМ И ВОЙНОЙ

Военные действия между поляками и русскими во время Ноябрьского восстания, к которым присоединился сын герцогини Адам Ежи Чарторыйский (он стал президентом Временного правительства, а затем Национального правительства Королевства Польского), также достигли Пулав. После неудачного штурма резиденции пожилая Изабела Чарторыйская наконец решила бежать. Герцогиня и ее дочери: Мария Вюртембергская и Сесилия Бейдейл покинули свое поместье в ночь с 5 на 6 марта 1831 года. Она укрылась у Марии Высоцко в Галиции. Шкатулку герцогине предстояло забрать с собой как самый ценный элемент Пулавской коллекции. Она умерла в Высоцке 19 июня 1835 года. Первоначально ее похоронили в Мощанах, а в 1860 году гроб с ее телом перевезли в семейную усыпальницу в Сеняве, также расположенную в австрийской перегородке. После неудавшегося восстания все имения Чарторыйских в составе российского раздела были конфискованы.

Перед отъездом из Пулав герцогине удалось спрятать оставшиеся музейные коллекции Храма Сивиллы и Готического дома, а также часть книжного собрания Пулавской библиотеки и семейного архива. Некоторые предметы из коллекции были погребены в подземельях храма Сивиллы, подвалах и пещерах, а также спрятаны в церкви Св. Юзефа во Влостовицах и реформатском монастыре в Казимеже-Дольном, а также в дружных польских семьях. После падения Ноябрьского восстания их переправили контрабандой через австрийскую границу. Большая часть книг и архивов досталась Сеняве, а музейные коллекции из Храма Сивиллы и Готического дома – Красичину. Благодаря этому значительная часть коллекции сохранилась. С 1840-х по 1860-е годы коллекция Изабелы Чарторыйской постепенно переносилась в отель Lambert, парижскую резиденцию Адама Ежи Чарторыйского. В какой-то момент там оказалась Королевская шкатулка и ее сокровища.

В 1870-х годах сын Адама Ежи, Владислав Чарторыйский, решил перевезти экспонаты, в том числе Королевскую шкатулку, в Краков. Созданный на их основе Музей князей Чарторыйских был открыт для публики 1 декабря 1876 года (в настоящее время это филиал Национального музея в Кракове). Однако сам сундук посетителям не показали. Часть его содержимого была подарена Адамом Людвиком Чарторыйским, сыном Владислава, Вавелю и коллекциям Ягеллонского университета. Однако предметы оставались собственностью потомков принцессы даже после восстановления независимости Польши.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны, в августе 1939 года, самая ценная часть коллекции, включая ларец, по приказу директора музея была спрятана в подвале одного из флигелей дворца Чарторыйских в Сеняве. Генерал Мариан Кукиель. Его перевезли на грузовике в одном из 16 ящиков. К сожалению, немецкие солдаты, занявшие город 14 сентября, обнаружили сокровища и разграбили коллекцию в ночь с 17 на 18 сентября. Его местонахождение якобы сообщил один из жильцов.

Гроб, как и другие предметы, которые нацисты считали ценными (особенно украшенные золотом и драгоценными камнями), был увезен в неизвестном направлении. Нам неизвестно, попал ли сундук Чарторыйской в ​​какое-либо учреждение Третьего рейха. Он не был эвакуирован поляками на Запад, как спасенные вавельские сокровища, такие как знаменитый Щербецкий меч, попавший в Канаду. Никаких следов Царской шкатулки не потеряно.

Шкатулка РЕЛИКВИИ

Из хранившихся ранее в Царской шкатулке до наших дней сохранилось лишь семь предметов (один неполный). Все они находятся в коллекции Музея князей Чарторыйских в постоянной экспозиции. Это, не упомянутые ранее: византийская ставротека (так называемый Алтарь шуйских царей), вероятно, второй половины XII века, ящик для часов, изготовленный во второй четверти XVI века, диптих с портретами две жены короля Сигизмунда II Августа — королевы Елизавета Австрийская и Барбара Радзивилловна — в общей рамке из малинового бархата середины XVI века, портрет королевы в серебряном платье (вероятно, Констанция Австрийская, картина Сигизмунда III) ), миндалевидный мешочек (кошелек) из зеленого бархата середины XVII века, принадлежавший королеве Франции Марии Жозефине, невестке королевы Марии Лещиньской, миниатюра с бюстом короля Иоанна Казимира, а также крышка банки из слоновой кости в серебряно-золотой раме с изображением святого. Антоний Падуанский и Распятие.

• 

• 

• 

• 

С 2018 года сотрудники Национального музея в Кракове реализуют проект «Военные потери Национального музея в Кракове и коллекции князей Чарторыйских – оцифровка существующей и найденной визуальной документации». Они надеются, что Королевская шкатулка и ее содержимое в конечном итоге будут найдены. С этой целью были опубликованы документы и фотографии, сделанные, вероятно, накануне Второй мировой войны, когда проводилась инвентаризация экспонатов перед их транспортировкой в ​​Сеняву. Эти фотографии были найдены в 1994 году. Музей в Храме Сивиллы, закрытый после Ноябрьского восстания, был вновь открыт только в 1938 году. По сей день здесь стоит гранитный постамент, на котором когда-то стояла королевская шкатулка Изабеллы Чарторыйской. Затерянные сокровища все еще ждут своего первооткрывателя.